Протяжённость территории нашей страны с востока на запад составляет почти 10 тысяч километров. На одном конце России пышут горячим паром вулканы Камчатки, а на другом привольно раскинулась жемчужина русского Севера – Карелия. Бездонные озёра, леса, полные реликтовых растений, мощь гранитных валунов – всё это скромная и неброская красота этих мест. Но задержите взгляд – и она предстанет совсем в ином виде, затронув в душе самые сокровенные струны. Здесь окружающая природа дышит спокойным умиротворением и оставляет тщетную суету за порогом заповедного края. Карелия – истинная дочь России. Нашей России.
Сегодня мы расскажем об одном укромном уголке России, который красив, как норвежский фьорд, но до которого при желании можно добраться на машине. В центре нашего внимания – местечко Рускеала, где до середины ХХ века добывали мрамор высшего качества.
Давным-давно, когда наша планета только приобретала привычный нам вид и суперконтиненты сменяли друг друга, формировался тот участок Земли, который сегодня известен нам под названием Балтийский щит. Тектонические процессы длились миллионы лет, многокилометровые слои земли скручивались, сминались и перемешивались. Похожий процесс идёт при производстве дамасской стали, только в Рускеале вместо шлифовочного камня 12 тысяч лет назад прошёл ледник. Именно он выгладил местность и оставил столь легко узнаваемые «кучерявые скалы» и «бараньи взлобки».
К слову, Рускеала под своим привычным названием упоминается только с XVIII века, до этого на картах она значилась как Русколка. Именно так местные племена называли расположенную рядом речку («ruskea» – коричневый, рыжий, красный) с большим содержанием в воде соединений железа. И так бы и осталась эта речка и мраморные разрезы безымянной точкой на карте, если бы не периодические войны.
Всё началось в середине XVII века, когда шведы построили здесь небольшую факторию по добыче мрамора. Первоначально минерал никуда не транспортировали, а перерабатывали на месте в строительную известь. Но вот впоследствии, когда закончилась Северная война и начал отстраиваться Санкт-Петербург, мрамор понадобился просто в устрашающих количествах. Остро встал вопрос – где его взять, чтобы было и везти недалеко, и платить по минимуму. Известный итальянский мрамор из Каррары стоил на тот момент умопомрачительных денег.
По указу Екатерины II по всей России летят гонцы, и в скором времени в Петербург везут образцы из карельских каменоломен: нежно-палевый из Тивдии (украсил внутренние помещения Казанского и Исаакиевского соборов), чёрно-белый в волнистую полоску мрамор с острова Ювень (можно встретить в Мраморном и Зимнем дворцах, доме графа Апраксина). И тут граф Бутурлин, в чьём владении и находились рускеальские каньоны, привозит в столицу бело-дымчатый, словно туман над Чёрной речкой, мрамор высшего качества. Высочайшим повелением в Рускеалу отправляются горные инженеры, мастера-камнерезы и архитекторы. Под руководством Самуила Алопеуса – пастора по роду занятий и увлечённого минералога по духу – богом забытая деревушка в одночасье стала центром добычи столь необходимого сырья. Без преувеличения, конец XVIII и начало XIX века можно смело считать эпохой рускеальского мрамора (ещё и потому, что месторождения Тивдии и Ювени к этому времени истощились). Дымчато-серые тона – отличительный признак Орловских ворот в Царском селе, колонн Гатчинского дворца, Римских фонтанов в Петергофе и фасада Михайловского замка.
Но максимально известным рускеальский камень стал при постройке Исаакиевского собора. Великий Огюст Монферран, приглашённый для постройки собора Высочайшим соизволением Александра I, посещал Рускеалу, чтобы самолично контролировать выломку камня. Подготовленные каменные глыбы грузили на прочные сани, в которые цугом впрягали 80 лошадей, и волокли к пристани, откуда баржами спускали по Ладожскому озеру до Санкт-Петербурга.
Но мода – страшно ветреная дама, а тут ещё незаметно подкралась середина XIX века с гранитом за пазухой. Все модные и пафосные архитекторы мигом переключились на новый тренд, в результате чего Рускеала утратила не только госзаказы, но и былую инвестиционную привлекательность. Некоторое оживление здесь наблюдалось в советский период, но былого расцвета достичь не удалось – основная часть карьеров была затоплена. С начала «нулевых» в Рускеале привольно раскинулся туристический парк. К слову, именно на его площадках снимали одну из сцен фильма «А зори здесь тихие».
Сказать, что Рускеала – красивое место, всё равно, что Мону Лизу описать примерно так: «Женщина сидит и как бы улыбается». Циклопическая чаша Мраморного каньона, где дымчатый мрамор контрастирует с изумрудной водой – этот пейзаж остаётся в памяти навечно, и рассказывают о нём впоследствии непременно с придыханием и влажными глазами. Раздолье здесь и дайверам – в карьер поступает исключительно чистая вода грунтовой фильтрации, а на дне почти нет водорослей. Опытные дайверы (при наличии соответствующего сертификата) летом активно изучают затопленные штольни или обследуют старинную технику, что покоится на дне каньона.
Добраться до этого заповедного места можно несколькими путями, самый удобный, пожалуй – на автомобиле. Из Санкт-Петербурга в Рускеалу ведут две дороги, огибающие Ладожское озеро с разных сторон: слева А-121, пролегающая через живописный бассейн реки Вуоксы, и Е-105, которая ведёт по правому берегу, через Новую Ладогу, Лодейное поле и ПС 110 кВ «Олонец». Подстанция эта мало того, что может похвастать новейшими защитами трансформаторов и линий (устройства РЗА были разработаны и произведены на НПП «ЭКРА»), так ещё и располагается вблизи красивейшего Олонецкого государственного природного заказника.
Резюмируя, очень сложно сравнивать мраморные каньоны Рускеалы с каким-либо местом на земле. Да и зачем? Можно просто приехать на Русский Север и самому попасть в сказку, созданную природой и человеком.